МУЗЫКА: «Перемен!» — требуют наши сердца: «быть» vs. «иметь» в творчестве Виктора Цоя.

Автор: Александр Свитыч

Я подразумевал под переменами освобождение сознания от всяческих догм, от стереотипа маленького, никчемного равнодушного человека, постоянно посматривающего «наверх». Перемен в сознании я ждал, а не конкретных там законов, указов, обращений, пленумов, съездов.

Из интервью Виктора Цоя

И я не знаю, каков процент сумасшедших на данный час, но если верить глазам и ушам — больше в несколько раз.

Из песни «Муравейник»

Напомним: 21-ого июня родился поэт, композитор и художник Виктор Цой, лидер легендарной и без преувеличения знаковой рок-группы «КИНО». Несмотря на гибель Цоя в 1990-ом, творчество группы до сих пор пользуется популярностью среди миллионов на постсоветском (и не только) пространстве, и продолжает находить новых поклонников. Как говорится, время все расставило на свои места. В этом году Виктору Цою исполнилось бы 53 года.

Я начал слушать группу «КИНО» с 15-лет и слушаю до сих пор в свои неполные 30. Из всего отечественного и музыкального разнообразия «КИНО» для меня — единственный коллектив, интерес к творчеству которого не только не угасает с годами, но и наоборот — усиливается. Каждый раз переосмысливаются тексты песен, по-новому воспринимаются те или иные строки, поражают музыкальные решения и мелодика соло-гитариста Юрия Каспаряна, восхищает слаженность всей группы. А сколько «киношных» песен сыграно и спето во дворах  и на «квартирниках» — и не пересчитать. Но больше всего меня не перестает восхищать бездна смысла, заложенным Цоем в его текстах. Говорят, сильная книга — та, которую можно начать читать с любой страницы. Так и в песнях группы «КИНО»  —  прослушав практически любую песню, можно сказать, что она написана как-будто про сегодняшний день:

Здесь не понятно, где лицо, а где рыло,

И не понятно, где пряник, где плеть.

Здесь в сено не втыкаются вилы,

А рыба проходит сквозь сеть…

Более того, поражает лаконичность и в то же время многоплановость Цоевских текстов. Одну строку можно переосмысливать несколько раз, и в каждый раз по-новому:

Земля. Небо. Между Землей и Небом — война…

Возможно, у Цоя в процессе творчества срабатывал навык отсекать все ненужное, выработанный в художественном училище в процессе обучения резьбе по-дереву. В этом плане, кстати, Цой руководствовался той же философией, что и Брюс Ли, на которого в свое время «подсел» легендарный певец, а именно: оставлять все ненужное в процессе творчества — достигать цели наименее затратным и наиболее эффективным способом, по кратчайшей траектории. Разница лишь в том, что Брюс Ли использовал язык выражения тела, а Виктор Цой — язык слов, песен. В любом случае, Цою удалось выразить себя более чем на сто процентов.

Я один, но это не значит, что я одинок…

Несомненно, у лидера группы «КИНО» был дар создавать потрясающие песни — как по содержанию, так и по мелодике. Я бы даже сказал, несмотря на высокопарность, что это был не просто дар, а Дух — который снисходил на музыканта и отображался в его творчестве. Однажды, в очередной раз погружаясь в «киношное» творчество, я осознал, как мне кажется, еще одну причину неиссякаемой популярности группы. По этой же причине «КИНО» никогда не будет полностью оценено заграницей, несмотря на зарубежные гастроли и пластинки группы. В своих песнях Виктор Цой максимально выражал состояние БЫТЬ, в противовес состоянию ИМЕТЬ, укорененному на Западе. Особенно ясно это прослеживается, если пронаблюдать за развитием творчества группы «КИНО» от первого до последнего альбома.

Так, первый период творчества, условно до альбома группа «Группа крови», просто пропитан романтикой, ощущением «свободного полета», лирики, радостной атмосферой ленинградского андэграунда с его квартирниками, кухонными и подпольными концертами, реками дешевого вина в кругу друзей:

Есть сигареты, спички, бутылка вина и она
Поможет нам ждать, поможет поверить
Что все спят и мы здесь вдвоём.

Видели ночь, гуляли всю ночь до утра…

Достаточно прослушать альбомы «45», «Начальник Камчатки», «Ночь», «Это не любовь», чтобы пропустить через себя это мироощущение.

Второй период (условно) Цоевского творчества открылся альбомом «Группа крови». Мировосприятие и посыл здесь совершенно другие — альбом носит совершенно другой, ярко выраженный протестный характер:

Ты должен быть сильным, ты должен уметь сказать:

Руки прочь, прочь от меня!

Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть.

Что будет стоить тысячи слов,

Когда важна будет крепость руки?

И вот ты стоишь на берегу и думаешь: «Плыть или не плыть?»

Именно с этого альбома «КИНО» зазвучало в магнитофоне практически каждого советского дома, именно с этого альбома группа, несомненно, серьезно выросла. И именно с этого периода  начинается «звездный час» коллектива, с нескончаемыми гастролями по СССР, съемками, интервью и т. д. Из андэграундной ленинградской группы, хорошо известной в довольно узких кругах, «киношники» вышли на большую сцену. Именно тут появилась, на мой взгляд, дуновение ИМЕТЬ в деятельности группы. Причем Цой указал об этом сам в одном из интервью — «нужно зарабатывать, пока есть возможность». Характерно, что несколькими годами ранее, в другом интервью лидер «КИНО» абсолютно противоположную точку зрения о неприемлемости стадионных гастролей. 

        Как мне кажется, Цой прекрасно понимал, что это все — игра, и осознанно в нее играл, относясь к «звездному периоде» именно как к Игре, и не более. Именно с периода массовой популярности в текстах Цоя зазвучали мотивы печали, тоски, одиночества. Ими пропитаны практически все песни альбома «Звезда по имени Солнце»:

Дом стоит, свет горит,

Из окна видна даль.

Так откуда взялась печаль?

И, вроде, жив и здоров,

И, вроде, жить не тужить.

Так откуда взялась печаль?

А чего только стоят слова всенародно любимой «Пачки Сигарет»:

Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна

И не вижу ни одной знакомой звезды.

Я ходил по всем дорогам и туда, и сюда,

Обернулся — и не смог разглядеть следы.

В каждой строке альбома чувствуется глубокая тоска, то, как автору тесно в этом мире… Частично, как мне кажется, это было вызвано тем состоянием ИМЕТЬ, в которое вступила группа, не без участия «ушлого» продюсера, бывшего уголовника Юрия Айзеншписа. Кстати, после гибели Цоя именно Айзеншпис создал легенду о якобы «чудом уцелевшей» кассете с черновиком последних записей автора. Данный ход, естественно, способствовал увеличения тиража последнего альбома группы, который в народе окрестили «Черным».

Спешу сразу же оговориться, что творчество Виктора Цоя и группы «КИНО» невозможно описать только в рамках понятия анализа БЫТЬ-ИМЕТЬ, который так прекрасно разработал величайший философ современности Эрих Фромм. Истинное, искреннее творчество никогда не может быть проанализировано, «понято» умом. Скорее всего, оно должно быть прочувствовано.   А в последних альбомах «КИНО», прежде всего, просто накрывает волной экзистенциальной тесноты, неудовлетворенности, печали:

И есть еще белые, белые дни,

Белые горы и белый лёд.

Но все, что мне нужно — это несколько слов

И место для шага вперёд.

Или вот еще одна цитата — ничего не напоминает?

А мне приснилось: миром правит Любовь,

А мне приснилось: миром правит Мечта.

И над этим прекрасно горит Звезда,

Я проснулся и понял — беда…

Можно подробно останавливаться на каждой из песен Цоя и проводить параллели с сегодняшним днем… Но на этом мы завершим наш небольшой очерк о Последнем Герое, Романтике, и Борце. Спасибо ему за Музыку, без которой действительно «на миру смерть не красна» и «не хочется пропадать».  Светлая Тебе Память, Витя…